Через некоторое время она услышала звуки музыки, и узнала в них эльфийскую песню с довольно фривольным содержанем. Подивившись, что кто-то развлекается в этом лесу посреди ночи, она как можно тише приблизилась к освещенной кострами поляне. Ее взору предстало удивительное зрелище - множество разных чудесных существ - в основном эльфы, но так же люди, несколько дворфов и гномов, и еще пара невиданных экземпляров, пили, танцевали, прыгали через костры и резвились на поляне под светом Полной Луны. Поляну украшали наполненные светляками фонарики, трепящущие на ветру между ветвей деревьев, бочки, полные вином и медовухой и жаровни с ароматными углями. Судя по всему здесь происходил Полночный Прыжок - празднество, посвященное Эревану Илесиру, на котором она раньше бывала. Обычно лишь некоторым избранным удавалось узнать точное место проведения священного празднества или же верующий мог с помощью собственной удачи случайно наткнуться на сие действо. Эвели вынырнула на поляну, оказавшись в хороводе танцующих и тут же была столь ловко перехвачена рыжеволосой полуэльфийкой, что не успев произнести пару приветственных слов, уже находилась в самой гуще празднества, с оловянным кубком, полным вкуснейшего эльфийского вина. Полуэльфийка, явно уже достаточно вкусившая как вина, так и медовухи, засыпала барда вопросами, не слушая ответов и предлагая отправиться с ней в какое-то весьма далекое путешествие. Видимо, она считала, что всем, кого заносит на Полночный Прыжок, автоматически можно доверять.
Вскоре Эвели была похищена у рыжей пьянющим дворфом, который слушая шуточные реплики барда, не отрываясь пялился на ее грудь, белоснежно мерцающую в глубоком вырезе платья.
Определив в некоторых из присутствующих друидов, лунная эльфийка постаралась держаться от них подальше - с нее хватило общения с представителями этой касты на долгие годы вперед.
Темно-зеленое платье барда мелькало то на одном конце поляны, то на другом, то кружилось в толпе танцующих, и через некоторое время она успела поговорить уже практически со всеми участниками веселья.
Наконец, слегка запыхавшись, она присела у одного из костров, неподалеку от светловолосого аасимара, с которым еще не общалась. Девушка бросила на него любопытный взгляд - представителя этого народа в подобном месте было видеть еще более удивительно, чем компанию дворфов. Отвернувшись от него, бард положила на землю свои вещи, чтобы поудобнее устроиться у огня, и достала из сумки украшенную перламутром мандолину. Тихо наигрывая музыку, девушка смотрела в пламя и задумалась так глубоко, что со стороны это могло напоминать транс - огонь частенько проделывал с ней подобные штучки, воздействуя на кровь алого дракона. Однако, после пребывания у волшебного Источника, это больше не причиняло эльфийке неудобств.
Эвели думала о том, что происходило с ней в последнее время, вспоминала своих спутников, гадая, почему судьба ее привела именно сюда.
"Как бы мне хотелось, чтобы Фьерн сейчас был здесь со мной. Ему бы это понравилось, уверена".
Порадовалось бы она и обществу Зоилит, а вот компании Койрэ - нет. Только теперь, не ощущая на себе давящего пристального, гипнотического внимания друида, Эвели начала в полной мере осознавать, какую сумятицу он привнес в ее жизнь, хотя, надо отдать ему должное - пару раз он спас от ее смерти.

Высокая золотоволосая солнечная эльфийка, некоторая время пристально смотревшая на барда, наконец, подсела к ней и завела пространный разговор, главным образом, пытаясь выяснить, отчего у Эвели такие печальные глаза и почему в ее мелодии слышится столь неземная тоска.
Эвели искоса глянула на собеседницу, словно ища в ее вопросе какой-то подвох, но не заметив ничего похожего на издевку или иронию, неопределенно пожала плечами. Бард могла говорить с первым встречным на любые темы, которые не касались ее личных дел, во всяком случае, пока что она еще выпила недостаточно, чтобы ей захотелось поплакаться на плече незнакомки.
Пьяненький дворф, проходивший мимо с большим кувшином ежевичного вина, плеснул женщинам еще этого ароматного и не слишком крепкого напитка в кубки, и прошагал дальше, громко затянув похабную песню, расплескивая содержимое кувшина на всех, кто попадался ему на пути.
- Я немного скучаю по своим друзьям, - наконец ответила Эвели и вопросительно приподняла одну изящную темную бровь. - А как вас занесло в этот не слишком дружелюбный лес? Я слышала, здесь много таинственных и очень опасных мест, но есть и тайные пещеры, где могут храниться сокровища.
Говоря так, Эвели вспомнила о Логове Жидкого Серебра - легендарном тайнике Эревана Илесира. Впрочем, земные сокровища сейчас мало интересовали барда и она даже не стала молиться Пройдохе о том, чтобы указал ей путь к своему кладу.
- О, дорогая, я одна из смутьянов, - улыбнулась золотоволосая и только тут Эвели обратила внимание на то, что женщина носит черную кожаную шапочку и черный кожаный доспех, вспомнив, что это облачение высшей касты жрецов Эревана Хамелеона. - Мы и в самом деле пришли помолиться о помощи в поисках Логова. Не хочешь присоединиться к нам?
Эвели слегка склонила голову на бок, прямо глядя на женщину, которая явно заигрывала с ней.
- Простите, но я не интере...
Она не успела договорить, обернувшись на шорох в листве неподалеку. Ветви кустарника раздвинулись и на поляну выползло нечто, израненное до потери сознания, в кровавой пене, прижимающее к себе не менее пострадавшего пса.

Музыка, пение и разговоры смолкли как по команде. По освещенной фонариками и полной луной поляне пронесся шепот - похожий на гул прибоя. Постепенно он нарастал, приобретая объемные формы голосов разных существ.
- А-а-а-а! Орки-и-и-и-и! - раздался визг маленькой рыжеволосой эльфийки. Началась кутерьма и столпотворение. Нетрезвые существа метались по поляне, кто-то падал на землю и тогда о него спотыкались другие, кто-то ловко перепрыгивая через костры и вещи уже несся прочь, подальше от тайного ритуального сборища. Пушистый кот фамилиар зашипел на волкодава, которого раненая сжимала в руках и бросился к своей хозяйке, лавируя между ногами мечущейся толпы, внося еще большую неразбериху.
Один из лунных эльфов, сбросив  с плеч светло-зеленую мантию, оказался одет в черную одежду - наряд жреца Илесира, и подошел к упавшему существу, оказавшемуся полуорком женского пола.
- Успокойтесь! Это не орк, а полуорк. Но за ней могут прийти те, кто это сделал, - произнес он громким и властным голосом. - Прыжок окончен, расходитесь! По-возможности спокойно!!
Он начал осматривать раны женщины, раздумывая, стоит ли ее исцелять. Один из друидов, что еще остались на поляне, занялся волкодавом, в отличие от жреца, у него не было никаких сомнений, стоит ли лечить животное.
В суматохе, Эвели потеряла блондинку из виду, и постаралась схватить все свои вещи в охапку, медленно отступая к краю поляны, поближе к кустам, чтобы исчезнуть в случае опасности. Через пару минут о празднике напоминали лишь фонарики-светлячки, кое-какая оброненная посуда и не догоревшие еще костры.
Бард поспешно убрала мандолину в сумку и закрепила оружие, осматриваясь. Поблизости толпилась компания пьяных дворфов, они пыталась поднять одного из своих, напившегося до бессознательного состояния.
- Эй, - Эвели обратилась к одному из них - коренастому и лысому мужчине с темно-карими глазами и бурой густой бородищей. - Тут есть где-нибудь поблизости таверна или трактир? В какой стороне?
Дворф посмотрел на лунную эльфийку, пытаясь сфокусировать взгляд, собрался с мыслями и махнул рукой, указывая направление. С той стороны как раз появилась раненая женщина-полуорк.
- Туда, не очень далеко. Увидишь тропу, она приведет прямо к "Прибежищу Путника". Мы тоже там хотим остановиться, вот только решим, кто Кумгара тащит. Наверное это, - он указал на полутруп в углу поляны, - появилось оттуда. Здешние не любят полуорков, могли навалять прямо в трактире. Но вообще народ тут хороший.
Поблагодарив дворфа, эльфийка прошла через поляну, бросив лишь взгляд в сторону суеты вокруг раненой и заметив, что ее знакомая блондинка еще здесь, махнула ей рукой.
- Я в трактир "Прибежище Путника". Может еще увидимся!
Не дожидаясь ответа, бард скрылась среди деревьев, и через несколько шагов уже шла по нужной тропе. Ей было немного досадно, что столь неожиданное появление полуорчихи испортило праздник, на котором она, возможно, больше никогда не окажется.
Эвели почувствовала усталость, она умела пить много и долго, это было как бы частью необходимых навков барда - пообщаться с собеседником или слушателями в трактире или на званном вечере, ведь многие оскорблялись, если ты не пил с ними за компанию. Однако она лишь недавно пришла в себя после серьезной магической битвы и теперь организм требовал небольшой медитации в спокойном месте. Ей необходимо было подумать в тишине, что делать дальше, где и как искать Фьерна, и какую помощь она способна найти.
У барда, некогда носившего прозвище Русалочка, было множество знакомых, однако, совсем не было друзей. Эвели никому кроме Фьерна не доверяла целиком и полностью, и сейчас, когда его не было рядом, необходима была помощь воина. А значит, следовало поискать достаточно отчаянного наемника, что согласился бы отправиться с ней... куда? В Девять Проклятых Кругов? Если колдун и правда оказался у Тиамат... Если он еще был жив... Она отогнала эти черные мысли, дотронувшись до лунной капельки в серебре, покоящейся на ее белоснежной груди. Амулет вспыхнул, и кольнул ее пальцы холодом. Он точно был жив, она каким-то образом чувствовала это. Видимо, их амулеты настроились на магическую волну, на ту нить, что возникла между бардом и колдуном во время совместного путешествия и благодаря ее желанию у Эльфийского Источника. Эвели нетерпелось оказаться в трактире, запереться в комнате и начать медитацию, постаравшись проследить за этой невидимой, но прочной волшебной нитью.

Вымотанная событиями ночи трактирщица резко вскинула голову, будто собиралась удостоить очередного посетителя резким ответом, однако так и замерла завороженно глядя  на стоявшего перед ней мужчину. С тряпки, которой она протирала пол капала мутно-розовая вода, и этот звук некоторое время был единственным, не считая потрескивания огня в большом очаге, справа от входа.
- Э-э... Конечно, господин, мы всегда рады новым посетителям, - наконец произнесла женщина и всплеснув руками, бросилась прочь из зала, обернувшись, впрочем, чтобы пробормотать: - Минуточку!..
Вскоре она вернулась уже без тряпки, с чисто вымытыми руками и поинтересовалась что именно хотел бы заказать себе посетитель в качестве позднего ужина или раннего завтрака.
В этот момент отворилась дверь и на пороге трактира возникла невысокая, черноволосая эльфийка в темно-зеленом платье, при оружии и с удивительно красивым даже для эльфа лицом. Окинув взглядом недоубранное помещение, она удивленно приподняла одну бровь, но не обнаружив для себя опасности, все же вошла в залу.
Связав увиденный разгром с появлением полудохлой полуорчихи, Эвели села за свободный стол в ожидании трактирщицы, бросив взгляд на женщину и другого посетителя. Ее синие глаза странно вспыхнули, встретившись взглядом с мужчиной, а по телу пробежали мурашки, сердце екнуло где-то за ребрами и она невольно подняла руку, в защитном жесте, сжимая в руке капельку лунного камня. Амулет обжег ее ладонь холодом и она тряхнула головой, словно стряхивая секундное наваждение. Отвернувшись, девушка уставилась на огонь.
"Интересно все же, что здесь произошло", - крутилось у нее в голове, - "похоже на пьяную схватку с постояльцами". Эвели не любила расистов, но к оркам испытывала лишь презрение, поскольку ни разу не встречала представителя этой расы, наделенного достаточно высоким интеллектом или обаянием. Поэтому она не чувствовала к прибежавшей на поляну женщине ни ненависти, ни жалости. Ее просто это не касалось.

Глазки Алиенны засверкали от удовольствия, когда очаровательный мужчина вновь обратил на нее свое внимание, практически проигнорировав новую посетительницу. В сердце трактирщицы уже вспыхнула болезненная ревность и она с соблазнительной улыбкой, склонилась над мужчиной, прошептав ему, что вполне может составить ему компанию прямо в его комнате, как только разберется с новой гостьей.
Удостоив, наконец, своим вниманием Эвели, трактирщица недовольно хмурясь, поинтересовалась у лунной эльфийки, чего бы та хотела заказать, упомянув, что кухня уже закрылась, но она может отыскать пару кусков сыра и эль.
Привычно проигнорировав женское недовольство, Эвели откинулась на стуле, и слегка улыбнулась, не собираясь растрачивать свое обаяние на эту эльфийку.
- Благодарю вас, но я не голодна. Я бы хотела снять комнату на сутки, возможно на пару суток, и кроме того, желала бы выступить у вас в зале завтра вечером для ваших гостей, поскольку, видите ли, я - бард.
Алиенна окинула Эвели пристальным взглядом, уже оценивая ее внешность с точки зрения нанимателя и медленно кивнула, сменив гнев на милость.
- Конечно, госпожа, мои постояльцы несомненно будут рады. У нас давно не было менестрелей. А если вечерняя выручка перекроет обычную, я не возьму с вас денег за постой и еду.
Эвели удовлетворенно кивнула и они еще пару минут обсуждали конкретную сумму оплаты. У барда еще оставались кое-какие деньги, плюс украшения, подаренные ей дриадой Анастрианной, однако она не знала сколько денег ей может понадобится для поисков Фьерна, возможно немало и следовало сэкономить все, что возможно.
Объяснив Эвели как пройти в ее новую комнату, трактирщица поспешила вернуться к своему прекрасному постояльцу.
- Я выделю для вас самую большую комнату, господин. Сегодня здесь произошла некая стычка и несколько постояльцев съехали, поэтому комнаты освободились. Если хотите, я наполню для вас ванну и принесу прямо в комнату бочонок с элем?
Проходя мимо них, Эвели услышала слова трактирщицы и тихо хмыкнула, уловив, что именно скрывается за предложением эльфийки. Девушка поднялась на второй этаж, оказавшись в просторной мансарде, из которой по обе стороны вели двери в комнаты. Пройдя до конца коридора, слабо освещенного тусклыми свечами, стоящими на старом комоде, бард вошла в свою комнату и закрыла дверь, заперев ее на задвижку. Как она и ожидала, комната оказалась бедной, но опрятной, у эльфов редко можно было увидеть сломанную мебель или грязные ковры. Было темно, так как в маленьком очаге не горел огонь, но эльфийские глаза Эвели прекрасно видели в темноте. Она подошла к окну и распахнула ставни, впуская свежий воздух, принесший с собой смолистые запахи леса.
Вспомнив о своем намерении, бард поспешила сложить вещи на кресле, стоящем возле широкой кровати, накрытой льняным зеленым покрывалом.
Сняв сапожки, девушка поудобнее устроилась на кровати, скрестив ноги и прикрыла глаза, выравнивая дыхание, погружаясь в эльфийский сон-медитацию. Приятно было снова чувствовать контроль над своей магией и несколько минут она просто наслаждалась этим ощущением, глубоко и медленно дыша. Дотронувшись до амулета на груди, она сжала бывшую сережку рукой и попыталась еще больше освободить свой разум, заполнив его только одним - воспоминаниями о Фьерне. Вдох-выдох... Вдох... выдох...
Было светло как днем, и Эвели стояла посреди огромного сада. Вокруг теснились деревья, плоды на них едва ли не лопались от соков и мякоти, а цветы поражали воображение своим изяществом. Однако вокруг стелился туман, такой густой, что опустив глаза, бард не различила своих ступней, утопающих в молочно-белой дымке.
- Радость моя...
Она обернулась на голос и увидела Фьерна. Он вышел из-за деревьев, стоящих плотной стеной и смотрел на барда своими темно-лиловыми глазами, такой же, как в момент своего похищения баатезу. Бард бросилась к нему навстречу, и знакомые сильные руки обхватили ее тонкую талию...
Эвели проснулась на рассвете, обнаружив, что лежит не раздевшись на постели, крепко сжимая в руке амулет. Она чувствовала себя отдохнувшей, но все еще пребывала в неге недавнего сна. К сожалению сон быстро исчезал из ее воспоминаний, она помнила лишь, что разговаривала с колдуном и его объятия, однако содержание их разговора ускользало от нее. Сев на кровати, она запустила руки в черные волосы, крепко сжимая виски и зажмурив глаза, пытаясь вспомнить что именно Фьерн хотел ей сообщить, но чем больше она старалась, тем меньше оставалось воспоминаний. Застонав от отчаяния, Эвели упала обратно на подушку, глядя в темно-серый деревянный потолок и чувствуя как по щеке катится слезинка.

Все больше и больше поддаваясь чарам инкуба, трактирщица Алиенна теряла контроль над собой, погружаясь в пламя безудержной, животной страсти. Миниатюрная эльфийка, так долго сдерживала себя, будучи единственной управляющей таверной, ограничивая себя в проявлении необходимых женщине эмоций, что сейчас во власти демона, они прорвали эту плотину, унося ее разум далеко-далеко. И она извивалась в сильных руках мужчины, кусала и царапала его словно дикая кошка, пытаясь получить от своего ночного гостя как можно больше удовольствия. Крепкие, стройные бедра эльфийки, сжимали его тисками, когда она оказывалась сверху, а через некоторое время уже ее прижимали к кровати, и она выгибала стройную шею, поблескивающую в темноте капельками пота, задыхаясь от страсти. Недавнее томление, вызванное взглядом инкуба, переросло в одержимость плотской любовью, как будто она употребила сильнейший из афродизиаков и Алиенна никак не могла насытиться, то рыча, то умоляя, чтобы он не отпускал ее.
Когда Риэль уснул, очарование его слегка притупилось и у женщины пробился более древний инстинкт, расплетая сексуальные чары, тем более, что она уже более чем получила удовлетворение. Руки и ноги были словно наполнены ватой, в ушах еще шумела кровь, и Алиенну слегка потрясывало, но она чувствовала себя довольной, как кошка, объевшаяся сметаны.
Осторожно выскользнув из постели, трактирщица собрала разбросанную по полу одежду и быстро натянув ее, стараясь не оглядываться на мужчину, чтобы вновь не нырнуть к нему в постель, вышла из комнаты, плотно прикрыв дверь.
Она вспомнила, что ей пора кормить ребенка, и отправилась на кухню, варить кашу, как делала уже на протяжении нескольких десятилетий, ведь эльфийские дети росли медленно.

Почувствовав сильный голод, Эвели решила, что пора бы уже начать день, хотя не слишком любила ранние подъемы. В дверь ее комнаты постучали и открыв, бард увидела юную девушку-служанку в черном платье и белом переднике.
- Госпожа не желает воды для умывания?
- О да, госпожа желает, - Эвели улыбнулась и забрала у девчушки кувшин с водой, стоящий в небольшом деревянном корытце. - А еще госпожа желала бы принять ванну, ну вернее ту лохань, что стоит у камина. Натаскаешь горячей воды, хорошо?
Отправив девушку за водой, эльфийка немного разобрала свою магическую сумку, проверяя состояние вещей и наличности. Чего там только не было - костюмы на все случаи жизни и для любой погоды, украшения, свитки, книги, еда для перекуса в пути (Эвели любила цукаты и сухофрукты), мандолина, монеты разных государств, набор отмычек и прочие полезные предметы.
Через полчаса, как следует выкупавшись и благоухая любимыми сиреневыми духами, эльфийка спустилась в главный зал трактира и заказала завтрак у весьма довольной чем-то Алиенны. Трактирщица выглядела рассеянной, она мурлыкала себе под нос старую как мир романтичную песенку, которая всегда раздражала Эвели, но которую часто просили исполнить и сегодня смотрела на барда гораздо более благодушно.
Покончив с тарелкой гречневой каши и чашкой липового чая, бард вышла прогуляться по лесу, вызнав у Алиенны где можно набрать цветов. В небольшой лощине, недалеко от трактира, лунная эльфийка нашла заросли нежно-голубых незабудок и собрала букет, попутно набрав еще кое-какие полезные травы, лечебные и питательные, что могли пригодиться в путешествии.
Некоторое время она посидела на поваленном дереве, любуясь цветами, летним небом и наблюдая за жизнью обитателей леса. К счастью, это были обычные птицы и маленькие зверушки, а не кто-нибудь из таинственных чудовищ, населяющих Высокий Лес, о которых так часто рассказывали в тавернах.
Она достала карту и изучила вдоль и поперек, пытаясь прикинуть как именно лучше добраться до Берегоста. В этом городе Фьерн в последний раз виделся со своим лучшим другом Вессалором, тоже бардом и Эвели надеялась, что сможет обратиться к нему за помощью. Ей не слишком-то нравилась эта идея, даже если удастся найти того, кто за деньги создаст портал в Берегост, Вессалор мог уже покинуть город и тогда придется обращаться к Арфистам, которые Эвели не жаловали, как и она их. Впрочем, несмотря на это, знакомые среди этих шпионов-идеалистов у нее были, а деньги и красота развязывали языки любому поборнику добра, нужно было лишь взять верную ноту.
Вернувшись в таверну и пообедав, Эвели провела время до вечера в своей комнате, записывая в маленькую книжечку идеи для очередной песни. Наконец пришло время спуститься вниз к ужину - из общей залы уже доносился мерный гул голосов, хохота и нестройных музыкальных пассажей. Бард выбрала темно-синее платье, в тон к глазам, чуть спущенное на плечах, простого покроя - корсаж облегал фигуру, юбка без оборок и украшений, ластилась к ногам, чуть приоткрывая кожаные сапожки. Иссиня-черные волосы она оставила распущенными, лишь закрепив с боков невидимыми заколками, в которые закрепила цветочки незабудок.
Оказавшись в зале, Эвели окинула взглядом посетителей - свободных мест было мало, а публика в основной своей массе была разношерстной. Следопыты, наемники, торговцы, обоих полов и разных рас довольно мирно сосуществовали в этих простых, но добротных стенах, отгоняющих на ночное время тьму и опасности Высокого Леса. Несколько столов были заняты исключительно эльфами, Эвели посчитала, что это местные жители из деревни неподалеку, многие из них изучающе разглядывали путешественников, свысока поглядывая на всех, кто не был эльфом. Увидев серебряную эльфийку, один из них замахал девушке рукой, приглашая к большому столу. Эвели решила принять приглашение сородича и вскоре уже слушала местные байки, сплетни и новости, потягивая терпкое эльфийское вино, и закусывая его очень соленым белым сыром.

Пара служанок, нет-нет, да и пыталась время от времени пройти мимо стола, за которым сидел Риэль и широко улыбаясь, спросить у него - не требуется ли господину следопыту что-нибудь подать. Сидящие за соседним столом дровосеки уже бросали на инкуба недовольные взгляды, а в глазах одного из них прямо-таки светилось желание вышвырнуть его вон.
Эвели, тем временем, уже слегка утомилась выслушивать жалобы своего сородича эльфа, но золотого, а не серебряного, на засилье и грубость людей. С усмешкой попивая вино, и делая вид, что внимательно слушает, она размышляла, что бы он сказал, узнав, что она собралась замуж за человека.
Чутье барда подсказало ей, что накал выпитого и съеденного, под громкий смех и разговоры, уже достиг того края за которым могут начаться неприятные с ее точки зрения вещи - драки, разборки, приставания, если прямо сейчас не разрядить атмосферу и не направить энергию толпы в иное русло. Поэтому она вышла на середину зала, встав напротив очага, так что пламя огня осветило ее фигуру оранжевым контуром и изящно взмахнув рукой, в которой находилась мандолина, произнесла:
- Любезные постояльцы "Прибежища Путника", а так же его постоянные посетители и обслуживающий персонал! Позвольте скромному барду из Холмов Серого Плаща, известного под псевдонимом Русалочка (послышался гул голосов узнавания и одобрительный свист и хлопки), исполнить для вас несколько любимых мелодий. Я надеюсь также, что вы вместе со мной споете любимые всеми и хорошо известные песни!
Публика заголосила, затопотала, захлопала и заверещала, но шум постепенно стих, как только зазвучали первые аккорды мелодии. Перламутровые чешуйки на мандолине, казалось, переливались в такт музыке, которая из медленной и тягучей, постепенно переросла в веселую, танцевальную. Несколько постояльцев выскочили на середину зала и принялись танцевать. Эвели с легкой улыбкой заметила компанию вчерашних дворфов с Полночного Прыжка, они подкатывали к хмурой полуэльфийке, которая в конце-концов, лишь бы они отстали, согласилась поплясать с одним из них.
Потом Эвели пела, ее голос, немного низкое, очень мелодичное меццо-сопрано, был хорош для исполнения любых партий, а она знала, что этой публике лучше всего дать возможность петь хором знакомые песни. Сама она очень любила застольную военную песню дворфов*, и крепкие коротышки едва не рыдая, подпевали лунной эльфийке, размазывая слезы по бороде.
Она спела и пару любовных баллад, что несомненно понравилось женщинам, однако не делала на них упор, и наконец, закончила песней на ночь, спокойной, лиричной, такой, что заставляла задуматься каждого о своем пути и о его продолжении.

Усталый путник, преступи порог:
Забвение за дверями таверны.
Остался ты навек дороге верным,
Среди людей - безумно одинок.

Незримый страж, давно сюда спешил!
Сними свой плащ, разденься у камина.
Ты чуял тени меркнущего мира
И видел дали голубых вершин.

Но в эту ночь рука не стиснет меч,
В суме покойно спят тугие свитки.
Не скрипнет в тишь закрытая калитка,
И будут звёзды отдых твой беречь.

Огонь в камине, в кружке пенный эль -
Лугов медвяных ласковая влага...
А за столом слагает жизни сагу
Усталый путник, воин-менестрель.**

Когда она закончила играть, было уже три часа ночи, а зал все еще полнился толпой, и Алиенна получила отменную выручку в этот вечер. На лице барда не было и следа усталости, она напиталась энергией толпы и пересела от камина за стол, в углу зала, чтобы к ней могло пробиться как можно меньше народа, желающего поблагодарить эльфийку за пение.
- Ну точь в точь, как мамуля пела мне... ик... перед сном... - хлюпал носом у ее стола пьяный дворф, вспоминая песню о дворфийских стрелах и явно страстно желая порыдать у нее на плече.
Эвели вежливо попросила всех желающих общения дать ей немного отдохнуть, поскольку она слишком устала, чтобы говорить и с удовольствием охладила горло немного терпким красным вином.

*дворфийская песня
http://pleer.com/tracks/44099447BwB
**Гайдукова Л.

Пока красивый мужчина, которого она видела в первый день своего прибытия в таверну, говорил, Эвели чувствовала, как слезка лунного камня на груди, снова обжигает холодом ее кожу. Жестом, уже ставшим привычным, она накрыла украшение ладонью, сжимая его теплой после выступления рукой, словно успокаивая амулет.
Она равнодушно вскрыла конверт, однако изменилась в лице, когда пробежала глазами письмо и перечитав его несколько раз подряд, пристально посмотрела на мужчину. Обычно она неплохо читала по лицам, в особенности по глазам, однако эти глаза, вопреки приятно-вежливому выражению лица, не говорили ей ни слова.
- Удивительное совпадение, - протянула девушка, отпивая глоток вина и чуть нахмурившись. В голове у нее все перепуталось, поскольку такое вмешательство в ее планы в этой глухомани, оказалось сюрпризом, - что вы встретили нужного барда в столь глухом уголке. Особенно, учитывая, что я и сама очутилась здесь неожиданно для себя. - Значит, утверждаете, что знаете нечто о моих думах и возлюбленном? А ваша Госпожа, это...? - она кашлянула, раздумывая. "Это та баатезу или... ну нет, не может же быть сама Тиамат? Что за ерунда..."

Разумеется, от Эвели не ускользнули  намеки Риэля и  она закусила губу, размышляя и снова зачем-то вглядываясь в письмо.
- Вы же понимаете, сударь Ашгад, что я вас впервые вижу и учитывая все обстоятельства, не могу поверить на слово. У вас есть какое-то доказательство... Что вообще вы знаете о моей проблеме? Вы хотя бы знаете кого именно я ищу? Есть заклинание, позволяющее проникать в мысли, хотя и трудное, но доступное избранным.Меня уже заманивали в ловушки... Вообще мой путь лежит в Берегост, к другу. Без него я никуда не отправлюсь.
Она говорила сбивчиво, непривычно нервно для себя самой. ,,Он так и не сказал, кто его Госпожа. Если это она... я... придется поверить. Что же все это значит, демон побери!,, Она тут же хмыкнула, заметив, что использовала выражение Фьерна.

Как и всякий уважающий себя бард, Эвели, разумеется собирала сказания, легенды и слухи. Поэтому ей не составило труда опознать Сад Авернуса - Первого Круга Баатора. В связи с участием в деле баатезу-дьяволов и королевы драконов Тиамат, речь не могла идти о каком-то ином месте. К своему ужасу Эвели поняла, что видимо Фьерн находится в этом райском местечке, где местные дьявольские сущности не могут причинить вреда никому, но если существо задержится в этом Саду надолго - исчезнет, будто растворится в воздухе. Браслет Риэля - темная копия браслета Фьерна, не оставлял сомнений, что он действительно знает, где находится колдун.
-  Раз так, то я не собираюсь ждать до рассвета. - Она резко поднялась из-за стола, глядя на мужчину сверху вниз. - Я иду за своими вещами. Каждая минута на счету. - Ее упрямо сжатые губы говорили о том, что решения она не изменит.

Удивленно хмыкнув - Риэль совсем не походил на женатого мужчину, бард проводила его взглядом и понаблюдав за общением своего нового знакомого с трактирщицей, покачала головой: "Нет, определенно не тот тип. Что ж, всякое бывает".
Она подошла к Алиенне через минуту после того, как Риэль ушел наверх, и спешащая к нему эльфийка-трактирщица, уже развязывающая фартук, раздраженно посмотрела на Эвели.
- Я покидаю трактир, и надеюсь получить продукты в дорогу, как договаривались, - говоря это, бард окинула взглядом пустеющий зал, и когда повернулась к Алиенне, наткнулась на взгляд, полный злобы и яда. Вероятно, трактирщица связала отбытие своего любовника со спешным уходом лунной эльфийки и сейчас же в ее сердце вспыхнула ревность. Однако, Риэль не был до такой степени нужен Алиенне, чтобы устраивать сцены, и она крикнула на кухню, чтобы собрали две котомки еды, отвернувшись от барда и стремительно взлетая по лестнице. Алиенна понимала, что внешне не сможет соперничать с лунной эльфийкой, однако, надеялась, что ее постельные умения, оставят о себе приятные воспоминания у мужчины и, возможно, он еще вернется.
Ворвавшись в комнату соблазнительного постояльца, трактирщица упала к нему в объятия, страстно целуя мужчину в губы, в шею, расстегивая на нем рубашку и явно намереваясь оставить красноречивые отметины.
Эвели, тем временем, поднялась к себе, сменила платье на узкие брюки из тонкой светло-коричневой замши, заправленные в черные сапожки с отворотами, серую льняную рубаху, и замшевый жилет с затейливой вышивкой, изображающей левкои и лилии. Длинные волосы она небрежно заплела в косу, из украшений, помимо амулета на шее, надела маленькие сережки-колечки из белого золота. Проверив оружие, девушка быстрым, легким шагом слетела на первый этаж, забрала у помощницы Алиенны котомку с едой и уселась недалеко от выхода, ожидая Риэля. В зале было очень темно, лишь слабый свет очага, да пара свечей, еще мерцающих на столах, давали немного освещения. Эвели проверила продукты - вяленое мясо, сухофрукты, фляга вина, фляга воды, фляга крепкой дворфийской водки, свежая зелень и овощи, эльфийские лепешки и сладкая сдоба, и удовлетворенно убрала котомку в магическую сумку. Глядя на огонь свечи, она задумалась, совсем не чувствуя усталости, ей казалось, что у нее выросли крылья, на которых она готова прямо сейчас рвануть к Фьерну. Появилась цель, еще не совсем четкая, но гораздо более ясная, чем несколько дней назад. Она с самого начала подозревала, что придется добираться до самого Ада, и уже успела смириться с этой мыслью, поэтому нервничала не так сильно, как могла бы.  В конце концов, она будет не первой путешественницей, которую занесло в те жуткие места.

- Попрощался с любезной трактирщицей? - ехидно спросила Эвели, выходя следом за ним в темноту и прохладу летней ночи. Они быстро пошли по протоптанной дороге, уводящей прочь от гостеприимной таверны к таинственным чудесам и опасностям леса. Эвели быстро приноровилась к стремительному шагу Риэля, она провела большую часть жизни в станствиях и наслаждалась пешей ходьбой, особенно сейчас, когда здоровье вернулось к ней в полной мере. -  Ты без лошади, значит нам недалеко? Куда именно?

- О, это удобно. Я имею ввиду, кристалл. Значит просто отойдем подальше от таверны, и используем его? Хотя, что-то мне подсказывает, что ты скрываешь от меня все трудности предстоящего путешествия, чтобы набить себе цену, - она лукаво глянула на мужчину и пройдя еще несколько шагов, резко остановилась.
Ее чуткий слух уловил шорох в темных кустах снежноягодника неподалеку. Благодаря своей драконьей крови, Эвели обладала шестым чувством, дающим ей способность к обнаружению невидимых противников. Она дотронулась до предплечья Риэля и беззвучно указала ему на кусты, за которыми кто-то притаился. Одновременно, руки девушки, грудь и живот покрылись едва заметной мерцающей алым чешуей, напоминающей очень легкую кольчужку и она отступила на шаг назад.