- Судя по моему опыту, проводников искать никогда не поздно, - засмеялась Эвели, отпивая вина из фляги. - И далеко не каждый из них доживает до конца моих приключений, - она хмыкнула, словно вспомнив о чем-то или о ком-то.
Час пролетал незаметно, вокруг ничего не менялось, лодочник наловил жутких водных гадов, и с аппетитом уплетал их, сидя на каменном краю грота, спиной к путешественникам. Бард была очень рада этому факту, ей совсем не хотелось наблюдать за его трапезой.
Ее же поздний завтрак или ранний ужин, естественно заставил девушку почувствовать накопившуюся нервную усталость. Эвели уже даже не возражала бы против встречи с Тиамат, лишь бы после этого можно было увидеть Фьерна и спокойно прилечь отдохнуть.

Риэль так и не узнал - согласилась бы Эвели на его предложение или нет, потому что внезапно влажную тишину грота нарушил пронзительный визг множества существ.
- О нет, они проснулись раньше! - завопил лодочник, опрокидывая ведерко с наловленными мерзкими существами, которые начали противно извиваться на полу грота. - Быстрее в лодку!
Он сам уже прыгнул в шаткое судно, принимаясь разматывать веревку. Лунная эльфийка, не тратя времени на то, чтобы посмотреть кто там верещит в темной глубине пещеры, бросила флягу в сумку и рванула к выходу. Впрочем, она слегка притормозила у края грота, не забывая, что нельзя касаться воды и спрыгнула в лодку, хватаясь за канат в руках лодочника, который уже почти отвязал его. Эвели принялась перемещаться на корму, одновременно читая защитные заклинания. В тот миг, когда ее окутало призрачное сияние Эфирного Облика, из-под сводов грота вылетела стая бледно-серых нетопырей, устремляясь к лодке.

Эвели не заметила неудачного падения инкуба и его ранения, поскольку все ее внимание было поглощено приближающейся волной летучих вампиров. Впрочем, отвратительные создания, должно быть сразу пожалели о своих намерениях, поскольку едва они ринулись вниз на сидящих в лодке, как лодочник ловко и явно с большим опытом, поддел веслом маслянисто-бурую воду реки и опасные капли Стикса, едва попав на незадачливых крылатых созданий, тут же лишили их памяти и разума, отчего нетопыри камнями посыпались в воду. Практически одновременно с ним, Эвели приподнялась в лодке, держась руками за борт и выдохнула огненное пламя, поджарившее приличное количество мышей-вампиров. Некоторые из них попадали на дно лодки уже в виде жаренного деликатеса. Оставшаяся часть мышей с дикими воплями понеслась обратно к гроту, то ли за подкреплением, то ли передумав нападать.
Лодочник уже сидел на своем привычном месте и спокойно, но быстро греб в противоположную сторону.
- Вы будете их есть? - спросил он, кивая на барбекю из летучих мышей-вампиров.

Отодвинувшись подальше от борта, эльфийка осторожно присела на скамью, достала флягу с водой и сделала несколько больших глотков. Огненное Дыхание теперь вновь давалось Ученице Алого Дракона легко, однако вызывало жажду. Напившись, девушка подняла со дна лодки тела жаренных летучих мышей и осторожно перебросила их поближе к лодочнику. Наконец, она посмотрела на Риэля, слегка прищурившись:
- Такие раны лечатся простым наложением рук, барды хорошие лекари. Однако, я слышала, что в этих Планах заклинания часто срабатывают непредсказуемо или с намеренным вредоносным эффектом - такова уж суть здешней магии. Впрочем, если хочешь, можем попробовать, в конце концов, мы как бы между Планами, уже не в Бездне, но еще и не в Бааторе.
Река вокруг них снова изменилась, течение стало стремительнее, берегов не было видно совсем, казалось, что Стикс течет вне пространства и времени. Воздух вокруг искажался и то что могло бы считаться небом то мерцало багровыми звездами, то переливалось разными оттенками синего и фиолетового, а то походило на кромешную темноту в которой тут и там проплывали огромные небесные тела.

Эвели кивнула и воспользовавшись своей походной аптечкой, быстро и легко промыла и перевязала рану своего проводника. Поскольку рана оказалась неглубокой, девушка не стала накладывать никаких серьезных заживляющих мазей, из тех, что готовила сама, лишь использовала кровоостанавливающие листья, собранные в Холмах Серого Плаща.
Некоторое время они продолжали плыть в тишине, бард с задумчивым видом изучала необыкновенные пейзажи, проносящиеся мимо, но вот послышался странный гул. Он постепенно нарастал и Эвели узнала шум срывающегося с огромной высоты водопада. Она слегка побледнела, что на ее белоснежном лице выразилось лишь в изменении цвета губ, и с тревогой посмотрела на Риэля.
Лодочник, доевший летучих мышей и пребывавший в хорошем расположении духа, сохранял полное спокойствие. Это был его стандартный маршрут и он ни раз преодолевал водную преграду, через которую можно было проникнуть в Первый Круг Ада.

Вот уже лодку несло стремительным потоком к самому краю, с которого низвергался высоченный водопад. Грохот воды звучал оглушительнее и Эвели пожалела, что не знает заклинания Глухоты. Ей пришло в голову, что возможно, придется использовать драконьи крылья, поэтому она сосредоточилась на том, чтобы создать их. Крылья были небольшие, аккуратные, покрытые темно-алой чешуей, и могли некоторое время выдержать вес их владелицы, которая все-таки была лишь на несколько капель крови драконом.
Все ближе приближался водопад и бард гадала - решил ли лодочник их убить или все происходящее вполне нормально и естественно.
- Держитесь, - флегматично произнес голос из-под балахона, когда лодка перевалила за край, устремляясь вниз вместе с пенными потоками бурлящей воды. Он мог бы и не просить, Эвели судорожно вцепилась в края лодки, чувствуя брызги пены у себя на лице, гадая, почему эти капли не заставляют ее подвергнуться забытью Стикса. Она заставила себя открыть глаза, чтобы видеть, что происходит, отчаянно стараясь не закричать.
Лодка падала быстро, плавно, удивительно ровно, поэтому эльфийка решила, что задействована планарная магия. Когда они приземлились в темную воду внизу, их не обдало волной брызг, лодка не перевернулась, а все сидящие в ней оказались целы и невредимы. Вокруг царила темнота, к которой перестраиваясь привыкали глаза Эвели. Они прибыли в Авернус - Первый Уровень Баатора.

"Неужели я добралась. Почти". Мысль возникла в голове, но отозвалась в сердце, и на эльфийку обрушилась смесь страха и дурных предчувствий. Чтобы успокоиться, она подняла руку и сжала подвеску из лунного камня. Аура прохлады окутала барда, напоминая прикосновение Фьерна.
- Неужели Первый Круг Ада? - с нервным смешком, произнесла Эвели, глядя на темную воду. - Что-то совсем не впечатляет. Где же кошмары на яву и реки крови?
Лодочник молчаливо выводил реку из каньона, и темнота постепенно сменялась тусклым красным светом, льющемся откуда-то сверху. Через несколько минут Эвели уже могла видеть как днем и стало ясно, что вода в реке не темная, а бордовая. Судя по всему это была настоящая кровь.

- Договорились, - чуть улыбнулась эльфийка, мысленно передернувшись при воспоминании о некоторых своих кошмарах.
Как только впереди показался берег, к которому было возможно причалить, лодочник, не мешкая, направил лодку к земле, стремясь поскорее избавиться от подозрительной парочки. Тем более, что он прекрасно знал, что где-то неподалеку обитает злобная Тиамат, чьими приспешниками они очевидно являлись.
Эвели первой выбралась из лодки, оглядываясь вокруг. Местность впечатляла, заставляя ее немного терять самообладание. Такое происходило с каждым путешественником, которого несчастная судьба заносила в Первый Круг Ада.
Вокруг было пустынно и сумрачно, преобладал в основном красно-бурый оттенок, что на земле, что на небе, в котором то и дело вспыхивали огненные шары, взрываясь с неприятным грохотом. Эвели обладала неплохой защитой от огня, однако такой шар вполне мог причинить ей серьезные раны, если бы вдруг упал непосредственно рядом с бардом. Определить направление было для нее нереально, она лишь видела справа от себя предгорья, спускающиеся к реке, по которой они сейчас приплыли - уже не по Стиксу, а по одному из его ответвлений.

По мере приближения к грозной крепости, Эвели чувствовала себя все хуже и хуже, она старалась просто идти вперед, заранее не гадая, что ее там ожидает. Однако, нервная дрожь, нарастающая вместе с громадой замка на горизонте, никак не отпускала лунную эльфийку, чье богатое воображение услужливо подкидывало различные малоприятные варианты развития событий. Больше всего барда задевало то, что если бы дело касалось ее одной, как бывало раньше, она сумела бы справиться со своими переживаниями, однако теперь предметом ее мысленных и сердечных тревог был колдун и это серьезно вредило самообладанию девушки.
Очень трудно было впустить в свою жизнь человека, но раз уж это произошло - обратной дороги не было, нельзя было получить любовь, не получив в придачу и боль. В очередной раз придя к подобному выводу, Эвели лишь вздохнула, возвращаясь к реальности.
Ловко забравшись в паланкин и устроившись на подушках с таким видом, будто путешествовала подобным образом каждый день, девушка посмотрела на Риэля.
- Забавно, я почему-то представляла себе, что Тиамат живет в огромной пещере или подземном городе. Не думала, что это будет такая не лишенная эстетического вида крепость.

Покамест все происходящее казалось Эвели подозрительно мирным, хотя конечно, из-за занавесей паланкина многого было не разглядеть. Тем не менее, она не сомневалось, что все гнусности Первого Круга Ада и в частности, крепости злобной Тиамат еще впереди.
,,Что ж, двум смертям не бывать, одной не миновать,, - она мысленно хмыкнула, уловив некий курьез в несоответствии поговорки и своего местопребывания. - ,,Я еще не мертва, и Фьерн судя по всему тоже, так что теперь осталось самое простое - выбраться в наш мир...,,
- Нас везут  прямо к Ней? - спросила бард, устало потирая лоб. Она очень хотела отдохнуть и одновременно желала, чтобы все поскорее прояснилось.

Поймав какой-то странный взгляд Риэля, эльфийка хотела было спросить, что с ним, но открыв уже рот - передумала и просто замолчала, глядя на проплывающие мимо пейзажи крепости. Эвели было лень поддерживать диалог, а мерно покачивающийся паланкин почти что ввел девушку в транс. Ленивые мысли перескакивали с одной на другую, пытаясь уцепиться, однако срываясь в последний момент и исчезая где-то на задворках сознания.
Вопреки стандартным для смертного взгляда постройкам, эта крепость уходила не в высоту, а в глубину. Паланкин двигался по улицам, которые по-видимому окаймляли крепость по кругу, ярус за ярусом уходя ниже под землю. В какой-то момент рабы внесли паланкин под  сводчатую арку из бурого камня и дальше путь продолжился по темному коридору, скудно освещенному факелами.
Эвели достала флягу и отхлебнула красного вина, с сожалением отметив, что оно почти закончилось. Она стерла капли с губ и вздохнула, чувствуя как кровь побежала по венам, согревая ее изнутри. Бард обнаружила, что замерзла, и потерла ледяные руки.